"Банки и деловой мир", 2007, N 2

МНЕ СВЕРХУ ВИДНО ...ВСЕ?

20 февраля 2007 г. в Государственной думе пройдут парламентские слушания на тему "Соответствие нормативного регулирования и практики осуществления Банком России банковского надзора основным положениям федерального законодательства".

В качестве своего вклада в обсуждение проблем банковского надзора (а в более широком смысле - взаимоотношений коммерческих банков с регулятором) мы предложили читателям традиционную анкету БДМ, справедливо полагая, что нет в стране банка, который эти вопросы не интересовали бы. И не ошиблись - наши эксперты подошли к поставленной задаче со всей серьезностью, выделив то, что им представляется главным в обсуждаемой теме. Но больше всего нас порадовала спокойная тональность и деловой характер ответов - это значит, что взаимоотношения регулятора и коммерческих банков строятся как конструктивный диалог.

1. Назовите, пожалуйста, три главных проблемы взаимоотношений коммерческого банка и регулятора. В чем, на ваш взгляд, основные причины напряжений, которые здесь возникают, и каким образом можно ввести ситуацию в нормальное русло?

2. Считаете ли вы, что российский банковский надзор - слишком жесткий? Если да, то в чем именно проявляется эта жесткость, и где подходы следовало бы смягчить? Знакома ли вам зарубежная надзорная практика, и что можно было бы взять из нее нашему регулятору?

3. Какие из надзорных нововведений за последние 3 - 5 лет вы считаете полезными, а какие - лишними?

4. Всегда ли вы удовлетворены квалификацией сотрудников регулирующих органов, которые участвуют в проверках банков? Приходилось ли вам сталкиваться с их недостаточной компетентностью?

5. В каких вопросах чаще всего происходит нестыковка мнений практикующего банкира и регулятора, и почему?

6. Разделяете ли вы мнение о необходимости дифференцированного банковского надзора?

7. Считаете ли вы, что все функции банковского надзора следовало бы передать от Банка России единому мегарегулятору? Принесет подобный шаг облегчение коммерческим банкам или новые проблемы?

Регулятор должен быть "равноудален" от всех

1. На мой взгляд, имеется несколько сфер деятельности коммерческих банков, где возникает недопонимание между банками и регулятором. В первую очередь это - создание резервов и реализация Закона N 115-ФЗ. Причина возникновения напряженности и недопонимания связана, с одной стороны, с тем, что Банк России требует излишней детализации во внутри-банковских документах (отдавая при этом разработку конкретных механизмов и критериев на откуп банкам), а с другой - ставит под сомнения эти механизмы и критерии, разработанные банками. Избежать этого можно либо путем отказа от требований излишней детализации во внутрибанковских документах, либо регулятор должен сам прописывать в нормативных документах все процедуры и критерии, не давая банкам решать эти вопросы самостоятельно.

2. Не считаю, что российский банковский надзор слишком жесткий, хотя необходимость предоставления огромного количества отчетности вызывает недоумение. Скорее главная проблема - это отсутствие дифференцированного подхода в надзоре. Жесткость и объем надзора за банками должны напрямую зависеть от масштаба деятельности каждого конкретного банка.

3. Наиболее полезное надзорное нововведение - переход в 2004 г. на ежедневное соблюдение нормативов, что, безусловно, улучшило качество управления в банках, по крайней мере в области контроля за ликвидностью. Также полезным нововведением считаю составление отчетности по МСФО - однако нужно было ранжировать это требование в зависимости от величины банка.

4. Не могу сказать, что всегда и сразу находим взаимопонимание по всем вопросам, Тем не менее это никак не связано с уровнем компетентности. Компетентность сотрудников регулятора находится на достаточном уровне.

5. Расхождение мнений практикующего банкира и регулятора чаще всего происходит на почве оценки того или иного вида актива: его ликвидности, справедливой стоимости, рисков, связанных с ним, поскольку оценка активов происходит в основном на основе мотивированного суждения, в котором есть место субъективности. Но все же банкиру-практику виднее (с чем, правда, не всегда соглашается регулятор).

Приходится сталкиваться и с тем, что разногласия возникают на почве трактовки (и как следствие - применения) положений отдельных нормативных актов. А это происходит в силу неоднозначности формулировок, которые применяются регулятором в его же нормативных документах. Избежать этого можно либо подробнейшим образом прописывая все механизмы и процедуры, либо (в случае, когда трактовка явно неоднозначна) регулятор должен принимать позицию банка.

6. Да, разделяю. Объем и требования банковского надзора должны напрямую зависеть от масштаба деятельности банка.

7. Нет, не считаю. Передача функций банковского надзора к единому мегарегулятору приведет к возникновению переходного периода, что в условиях нашей страны всегда очень плохо - банковская система у нас еще не окрепла, и это может отбросить нас на несколько лет назад. Формальное выделение в отдельную структуру надзорного органа на какой-то период приведет к его оторванности от банковской жизни и, соответственно - к временной потере компетентности. Проблему, на мой взгляд, надо решать по-другому; Банк России должен быть "равноудален" от всех, для чего целесообразен его выход из всех уставных капиталов банков - чтобы не было желания "подрегулировать" контроль "под своих".

И.Алушкина

Президент

ОАО "АКБ САРОВБИЗНЕСБАНК"

Не столько жесткий, сколько избыточный

1. Сразу отмечу, что говорить о напряжении в отношениях коммерческих банков и регулятора было бы по меньшей мере некорректно. Между банками и надзорным органом в основном налажено конструктивное сотрудничество. Взаимоотношения носят рабочий характер и в целом нормальные.

Однако существует ряд сфер, где Банк России - как регулятор и орган, ответственный за эффективность и устойчивость банковской отрасли, мог бы занимать более активную позицию. Речь идет прежде всего о приближении надзорной практики Банка России к мировой практике надзорного регулирования, по сравнению с которой наши подходы к регулированию порой действительно много жестче. И это автоматически приводит к снижению конкурентоспособности нашей банковской системы не только на международном, но даже на внутреннем рынке банковских услуг.

Одним из ключевых вопросов развития банковского бизнеса в России в последние годы стал вопрос капитализации. В связи с этим стоит отметить следующие проблемы, решение которых представляется в банковском сообществе наиболее актуальным.

- Проведение первичных размещений акций на рынке ценных бумаг (IPO). Рыночное размещение должно стать одним из важнейших способов привлечения длинных ресурсов для банков и ключевым источником повышения их капитализации. Действующие нормативные акты существенно ограничивают возможности банков по использованию этого канала повышения ресурсной базы для развития своего бизнеса. Банк России занимает неоправданно сверхосторожную позицию в определении режима выхода кредитных организаций на рынок капитала. При этом целый ряд нормативных требований Банка России по выпуску акций коммерческими банками просто противоречат международной практике проведения IPO. Полагаю, что решение вопроса об упрощении процедуры выхода на рынок акций кредитными организациями уже назрело. Необходимо распространить действие упрощенного режима публичного размещения и на кредитные организации.

- Приближение российских правил формирования капитала банков к международно признанным подходам к формированию банковского капитала с использованием всех международно признанных инструментов, в том числе:

- повышения допустимого уровня субординированного капитала с 50 до 100% от капитала первого уровня;

- введения в российскую практику механизма капитала третьего уровня, как это предусмотрено документами Базельского комитета;

- внедрение разнообразных форм гибридного капитала.

- Слабым местом нашей банковской системы остается рефинансирование. Да, работа по расширению инструментов рефинансирования постоянно ведется. Мы в Банке Москвы приветствуем регулярное расширение ломбардного списка и с чувством законной гордости отмечаем, что ЦБ принимает наши гарантии и долговые инструменты в качестве обеспечения по операциям кредитования коммерческих банков.

Но, к сожалению, до сих пор процедуры рефинансирования крайне жестки и малодоступны. Подтверждением этому является совершенно незначительный объем операций рефинансирования по сравнению с объемом операций на рынке МБК.

Еще менее благоприятна ситуация с рефинансированием на случай развития кризисного сценария. Банки не могут быть до конца уверены в том, что Банк России выступит в качестве кредитора последней инстанции в ситуации, аналогичной кризису лета 2004 г. Тогда действия со стороны регулятора, хотя и содержали ряд позитивных шагов, все же не создавали впечатления целостной и продуманной системы мер по поддержке отрасли.

Говоря об опыте 2004 г., я не хочу сказать, что аналогичного развития событий стоит ожидать в ближайшем будущем. Но экономическому развитию свойственна цикличность, и банковский бизнес также подвержен конъюнктурным колебаниям. При возникновении угрозы системного характера Банк России должен быть обязанным оказывать поддержку банковской отрасли - прежде всего для обеспечения стабильности платежной: системы в интересах клиентов банков. Хочу отметить, что профессиональное сообщество уже давно предлагает внести соответствующие изменения в законодательство, которые придали бы императивный характер норме, вменяющей ЦБ оказание поддержки банковскому сектору.

Кроме того, банковское сообщество уже не первый год предлагает регулятору подумать над тем, как можно было бы дополнить рефинансирование в целях поддержания ликвидности рефинансированием для поощрения кредитной активности банков - то есть под залог их кредитных портфелей. Такого рода схема взаимоотношений регулятора и коммерческих банков применяется в других странах, разумеется, с учетом особенностей конкретного рынка. Почему это не делается у нас, непонятно.

2. О жесткости отдельных концептуальных подходов я уже говорил выше. Что же касается процедур в рамках существующей надзорной практики, дело не столько в жесткости надзора, сколько в том, что в целом ряде случаев он избыточен. Предъявляемые к банкам требования зачастую трудно выполнимы на практике, а потому - малопродуктивны.

Это прежде всего относится к различным видам отчетности. Упомянутая избыточность ведет к увеличению издержек банков, что в конечном итоге отражается на цене ведения банковского бизнеса и стоимости услуг для клиентов.

Хочется надеяться, что в новом году надзорные органы сделают по меньшей мере две напрашивающиеся вещи. Во-первых, до разумных пределов сократится объем отчетности - нынешние 60 форм в месяц явно избыточны. Во-вторых, в надзорную практику будет внедрен принцип "одного окна", исключающий дублирование отчетности, сдаваемой в разные ведомства. Банк России мог бы остаться единственным органом, принимающим банковскую отчетность, и взять на себя функции передачи необходимой информации в другие ведомства: ФСФР, Росфинмониторинг и прочие.

3. К несомненно полезным надзорным нововведениям последних лет я бы отнес снижение нормы отчислений в фонд обязательного резервирования, что позволило банкам высвободить значительный объем ресурсов и в конечном итоге уменьшило цену привлеченных средств.

Несомненно важным этапом развития банковского надзора стало появление системы страхования вкладов. С другой стороны, влияние ССВ на ведение банковского бизнеса не так однозначно, как может показаться на первый взгляд. Очевидный рост доверия клиентов к банкам и большая стабильность ресурсной базы, обеспеченные действием ССВ, достигаются за счет роста объема отчетности, предоставляемой в регулирующие органы, и удорожания пассивов вкладчиков, вызванного необходимостью отчислений в фонд обязательного страхования. Не говоря уже о снижении ответственности вкладчиков за последствия своих действий: человек, которому обещана компенсация его средств на случай банкротства банка, не будет задумываться, почему и за чей счет ему выплачиваются повышенные, по сравнению со среднерыночными, проценты, которые в принципе могут быть обещаны рядом банков с не самыми лучшими финансовыми показателями. Большой вопрос вызывает и подход ЦБ к такому важному делу, как внедрение международных стандартов финансовой отчетности наряду с РСБУ. Одним из негативных моментов является требование подготовки и сдачи) в Банк России как консолидированной (групповой) отчетности по МСФО, так и отдельно по банку (stand alone). Подготовка такой отчетности для тех, кто имеет вложения в другие предприятия и банки, абсолютно не востребована для бизнеса и влечет лишние расходы.

К сожалению, схожую, то есть не до конца обоснованную позицию занимает Банк России и в связи с применением у нас норм Базельских соглашений Базель I и Базель II. За настойчивым намерением ограничиться на ближайшие несколько лет упрощенным стандартизированным подходом невольно видишь желание регулятора облегчить себе жизнь. То, что наиболее развитые кредитные организации в силах использовать и другие базельские модели, позволяющие снижать нагрузку на регулятивный и экономический капитал, в расчет не принимается.

Применение жестких требований по исключению всех вложений в акции банков и финансовых институтов из собственного капитала банков - также серьезная проблема. Прежде всего, это сильно мешает консолидации банковской системы за счет слияний и поглощений, за что ратует и сам Банк России.

4. Наверное, не совсем этично обсуждать чей-либо уровень квалификации и компетентности у него за спиной. Понятно, что, как и в любой организации, в Банке России работают разные люди, с различным качеством подготовки. В целом я бы хотел отметить, что профессионализм сотрудников ЦБ за последние годы существенно вырос на всех уровнях иерархии. Это вполне объяснимо: регулятор не может отставать в своем развитии от банковской системы.

5. Понятно, что регулятор и регулируемый самой природой своих взаимоотношений поставлены в определенную оппозицию друг к другу и зачастую могут преследовать противоположные цели. Но, как я уже отмечал выше, с Банком России в целом налажено конструктивное сотрудничество. Этому свидетельство - и практика Банка Москвы, и, полагаю, многих других кредитных организаций.

В то же время надо помнить, что за последние несколько лет банки прошли действительно большой путь в сторону осознания цены честного и добросовестного ведения бизнеса. Они могут обходиться без мелочной опеки, которая иной раз просматривается в действиях ЦБ. Это не призыв к саморегулированию в банковском секторе, мы считаем, что регулирование и надзорные функции должны оставаться в компетенции Банка России, Однако банки, на мой взгляд, вправе рассчитывать на большее доверие со стороны регулятора, опирающееся на проверенную временем компетентность их менеджеров и благоразумие акционеров.

Из наиболее актуальных в настоящее время нестыковок хотелось бы отметить следующие.

В настоящее время Центральный Банк России осуществляет надзор за выполнением банками обязательных нормативов, основным из которых является норматив достаточности капитала Н1 (отношение капитала к активам, взвешенным с учетом риска).

Основные принципы расчета капитала, определенные в Положении N 215-П от 10.02.2003, являются результатом эволюции отношения регулятора к подходам, изложенным в Базельском соглашении 1988 г.

В начальный период внедрения международных подходов надзора применительно к банковской системе России, ЦБ РФ принял ряд повышенных коэффициентов, например, по минимальному уровню достаточности капитала (10% вместо 8% по Базелю), по коэффициентам взвешивания активов с риском, по вычетам из капитала.

В период становления банковской системы это было оправдано и отражало реальные риски. Сегодня же, когда и страна в целом, и многие российские эмитенты получили инвестиционные рейтинги международных агентств, некоторые из прежних решений становятся сдерживающими факторами для развития отечественной банковской системы.

В соответствии с действующей Инструкцией по расчету достаточности капитала, коэффициент риска по ипотечному кредитованию и кредитованию физических I лиц составляет 100%. Между тем сохраняющее силу соглашение по измерению капитала и стандартам капитала (Базель I) рекомендует устанавливать коэффициент кредитного риска на уровне 50%. В Базеле II предусмотрена дифференциация: коэффициент риска по ипотечным портфелям снижен даже до 35%, а для розничных портфелей установлен на уровне 75%.

Такое снижение уровня коэффициента кредитного риска оправдано с учетом предстоящего введения Базеля II в России, степени открытости национального рынка банковских услуг внешней конкуренции и необходимости в экономическом методе поощрения кредитных организаций к участию в реализации приоритетного национального проекта "Доступное жилье".

6. Прежде всего, необходимо определиться, что мы подразумеваем под термином "дифференцированный банковский надзор", все-таки это понятие еще не до конца устоялось.

В моем понимании дифференцированный надзор ни в коем случае не должен подразумевать под собой избирательность применения тех или иных нормативов к различным кредитным учреждениям и группам банков. Система формальных отчетных показателей не должна модифицироваться в зависимости от тех или иных характеристик отдельных банков. С моей точки зрения, имеет смысл обсуждать лишь определенные организационные послабления, применяемые к наиболее устойчивым банкам, имеющим продолжительную историю финансовой стабильности и на деле доказавшим свое следование не только букве, но и духу надзорных требований. Речь, например, могла бы идти о снижении интенсивности инспекционных проверок, уменьшении объема и меньшей периодичности отчетности и т.д. В таком виде введение принципов дифференцированного банковского надзора, на мой взгляд, обоснованно и может стать полезным для повышения эффективности отрасли.

Сюда же можно отнести и особые условия надзора, которые согласно Базелю II могут быть установлены регулятором для крупнейших банков. Это позволяет использовать более сложные методы оценки риска. С одной стороны, они требуют существенно больших трудозатрат на внедрение, а с другой - позволяют гораздо точнее рассчитывать выделяемый под риски капитал и, как следствие, не требуют его избыточной иммобилизации. В итоге можно активнее кредитовать крупнейших, наиболее надежных заемщиков - целевую клиентуру ведущих российских банков.

7. В банковском сообществе, насколько можно судить, существует единство мнений по данному вопросу - создание мегарегулятора рынка финансовых услуг в современных условиях не актуально и чревато дестабилизацией банковской системы в случае вывода надзора из ведения Банка России. Кроме того, как показывает практика, создание новых мегарегуляторов приводит к взрывному увеличению аппарата по сравнению с существующим. А приведет ли это к повышению качества надзора, не столь очевидно.

Ю.Максутов

К. э. н.,

финансовый директор

Банка Москвы

Мы все - "в одной лодке"

1. На самом деле я бы назвал одну проблему, которая, по моему представлению, является главной. А из нее вытекают уже все остальные, непосредственно связанные с надзором. Почему я так считаю? Попробую объяснить и начну с небольшой преамбулы.

В последнее время диалог между банковским сообществом и надзорным блоком Банка России проходил в достаточно благоприятной атмосфере и носил конструктивный характер. Сегодня руководители банковских ассоциаций наперебой рапортуют о тех или иных позитивных изменениях в нормативной базе, которые произвел Банк России, отмечая, что именно они этот вопрос ставили - и вот он решился. Я хочу еще раз подчеркнуть, что здесь очень большая заслуга А. Козлова, и хочется надеяться, что позитивный настрой на диалог, который привил своим подчиненным в Банке России Андрей Андреевич, сохранится и в будущем.

Благодаря этому диалогу в обоих уровнях банковской системы приходит понимание, что все мы находимся в "одной лодке", и решать проблемы нужно сообща. Политика Банка России стала более предсказуемой, сегодня нас слушают, дают понять, до какой степени регулятор может пойти на сближение с позицией коммерческих банков, если же это невозможно, аргументируют свой отказ. Банкиры, в свою очередь, стали мудрее - при обсуждении системных вопросов стало меньше эгоизма и больше корпоративности. Вот именно поэтому я считаю, что большинство проблем из серии пруденциальных - это, по крупному счету, вопросы, которые не могут решить главного, то есть способствовать развитию отрасли.

И практика об этом со всей очевидностью свидетельствует. За последние несколько лет их решено множество, но лучше от этого не стало. Банкиры в регионах по-прежнему считают излишнее регулирование одним из главных факторов препятствующих развитию банковских услуг. А стоило только государству сменить приоритеты и придать им социальную направленность, как тут же банковский сектор стал тормозом из-за недостатка в регионах банковских офисов, через которые; должны идти ресурсы для реализации национальных проектов.

В чем причина низкой эффективности? Она, как мне представляется, заключается в том, что сложившаяся система банковского надзора (по своему содержанию соответствующая европейской) не может решать проблемы развития отрасли в стране, по масштабам аналогичной России. Эффект от ее применения ощущается в небольших, но развитых европейских государствах. Там нет существенной разницы в экономическом развитии между регионами. У нас же она - гигантская. Отсюда высокий уровень концентрации: 75% активов банков и 57% банковских офисов сосредоточены в Москве и области. Планомерно сокращается число кредитных организаций в депрессивных и малодоступных регионах. Мы серьезно отстаем по количеству банковских счетов - их имеют: только 25% россиян, между тем в западноевропейских странах ими пользуется все взрослое население. У нас; меньше 10% населения пользуется пластиковыми картами - а в развитых странах на каждого жителя приходится в среднем 1 - 2 карты. Что касается потребительского и ипотечного кредитования или банковских карт, то большинству жителей непромышленных и удаленных от региональных центров территорий России они практически недоступны.

Понятно, что для разрешения подобного рода проблем, связанных с расширением банковских услуг в регионах, совершено недостаточно изменить тот или иной банковский норматив - нужна реконструкция всей системы надзора.

По моему представлению, ее можно было бы провести в два этапа.

Программа-максимум - направить надзор на развитие. Для этого необходимо на законодательном уровне обязать Банк России заниматься развитием отрасли. В мире есть хороший опыт решения подобных проблем. В качестве примера реализации такого подхода можно привести Австралию, которая на протяжении многих лет показывает устойчивый рост. А система взаимодействия бизнеса и власти отточена там до совершенства. Представители корпораций и государства (включая центральный банк)проводят анализ экономики в отраслевом разрезе, фиксируют риски и ограничения, определяют перспективы, распределяют ответственность. Все это называется совместным планом действий. И таким способом они обеспечивают треть ВВП и половину экспорта. Банковский сектор там привязан к развитию общеэкономических процессов, а центральный банк является главным действующим лицом. Он проводит анализ работы кредитных институтов не "вообще", а в региональном разрезе. Определяет барьеры, ограничения, направления развития. Создает совместные с банковским сообществом планы действий для достижения конкретных целей, реализует систему стратегического планирования. В миссию центрального банка входят вопросы, связанные с обеспечением занятости населения. Вот когда соответствующие полномочия перейдут на уровень Банка России, вопросы развития банковского сектора в регионах будут обсуждаться совсем по-другому.

Но поскольку на законодательном уровне вряд ли скоро удастся разрешить эту проблему (с учетом политической ситуации, связанной с парламентскими и президентскими выборами), нужно приступить к минимальной программе. А для этого - расширить полномочия местных органов власти по взаимодействию с банковским сектором. Полагаю, губернаторам надо предоставить большие права влияния на создание региональных банков, выработать свой инструментарий взаимодействия с местными банками. Местные органы власти должны иметь право на договорных отношениях устанавливать губернский заказ на размещение банковских учреждений на своей территории, предложить желаемый набор банковских услуг, совместное финансирование отраслей и предприятий. Узаконить особенности прав, форм и методов работы региональных банков на законодательном уровне. Необходимо вернуться к классификации банковских учреждений, и в ней региональным банкам законодательно определить соответствующую роль. Это ослабит чрезмерную зарегулированность и даст большую свободу действий. Полагаю, Банк России должен больше прислушиваться к мнению своих территориальных управлений. Мало того, им нужно дать больше полномочий. Ведь сегодня их руководители, прекрасно понимая ситуацию в регионе, не имеют рычагов влияния для стимулирования развития кредитных организаций.

2. Жесткость проявляется в огромном количестве отчетных данных, представляемых регулятору в порядке надзора. Для большинства банков в настоящее время это - трудоемкий и слабо автоматизированный процесс. Формы отчетности в основном готовятся вручную: начиная от сбора исходных данных, их унификации и консолидации и заканчивая ручным вводом данных в программные комплексы Банка России для подготовки отчетности (KLIKO, OBVED и др.). Нужно совершенствовать формы и приемы надзора, использовать в работе с кредитными организациями современные способы обмена электронной информацией, позволяющие оперативно, детально и комплексно оценить деятельность кредитных организаций, сократить их затраты на подготовку и предоставление различных форм отчетности.

Кроме этого представляется необходимым:

- упростить процедуру эмиссии ценных бумаг, осуществляемую банками, сократить срок государственной регистрации ценных бумаг;

- упростить процедуру предоставления отчетности об участниках кредитной организации, установив обязанность сообщать сведения об участниках лишь в случае изменения их состава.

4. Сталкиваться с недостаточной компетенцией сотрудников регулятора приходилось. Поэтому, полагаю, нужно как можно быстрее внедрять в надзорную практику институт кураторов кредитных организаций (в настоящее время осуществляется эксперимент с участием нескольких банков). Работа кураторов, обладающих всей доступной информацией о деятельности банков и способных давать адекватную оценку текущего состояния и перспектив развития кредитных организаций, выявлять области повышенного риска в их деятельности - реальный инструмент упреждающего надзора, оперативного выявления на ранней стадии и предотвращения нарушений.

7. В чем есть польза. За 16 лет развития финансового рынка стало понятно, что государство не только призвано найти эффективные способы управления развитием банковской индустрии (в виде определенных законоуложений и правил, диктующих основополагающие принципы), но и само должно следовать этим принципам. Ибо оно является не только властным центром, но со своими мощными коммерческими структурами также может выступать в качестве главного конкурента в той экономической среде - рынке, которую стремится развивать. Этот неуничтожимый конфликт интересов в полной мере не удастся преодолеть никогда. Государственные интересы или то, что выдается за них, скорее всего, еще долго будут брать верх над внешне беспристрастной системой законов и других нормативных актов. Эту проблему усугубляет наличие нескольких регулирующих органов.

Если говорить о банковском секторе, то в рамках существующих полномочий, предусмотренных законом о Банке России, считаю, большой необходимости в этом нет. Но вот когда мы будем готовы к возложению на Банк России функций, связанных с развитием отрасли, тогда надзор нужно передавать мегарегулятору. Самое удобное - создавать его на базе Банка России, это обойдется государству дешевле. Есть здесь и еще один положительный момент (во всяком случае, об этом свидетельствует опыт других стран): с расширением функций регулятора банковскому сектору будет жить спокойнее, потому что кроме его проблем появится много других.

В.Мехряков

Вице-президент

ОАО "Ханты-Мансийский банк",

профессор

Развивать содержательное начало

1. В числе главных сфер взаимоотношений коммерческого банка и регулятора я бы назвал следующие.

Во-первых, все вопросы практики правоприменения Закона "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем".

Вторая сфера - система организации внутреннего контроля, качество управления банковскими рисками или в более широком смысле - качество управления в банке.

В третий блок вопросов я бы объединил все, что связано с использованием в деятельности банка такого понятия, как "мотивированное суждение". И прежде всего - применение мотивированного суждения при оценке категории качества ссудной задолженности и формировании резервов.

С моей точки зрения, развитие именно содержательного начала в надзоре, концентрация на финансовом анализе и профессиональном суждении, прозрачность и понятность надзора позволят ослабить напряжение во взаимоотношениях банка и регулятора. Сегодня же в позиции надзорного органа достаточно сильный крен в формальную сторону вопроса. Хотелось бы, чтобы принцип международных стандартов о приоритете экономического содержания над юридической формой заработал реально.

2. Да, считаю, но стандарты надзорной практики и должны быть жесткими. И - адекватными. За нарушением, безусловно, должно следовать наказание. Но наказание должно быть адекватным тому, что совершается. Отзыв лицензии - крайняя мера и должна применяться только за те нарушения норм закона, которые четко определены органом надзора. И надзор не должен быть самоцелью, а всего лишь условием обеспечения стабильности всей банковской системы.

Сегодня и владельцы, и топ-менеджеры банков в большинстве своем хорошо осознают ответственное отношение к банку как к достаточно дорогому активу, понимают, что с этим активом необходимо обращаться весьма бережно. А значит - проявлять максимум заботы о его надежности и финансовой устойчивости. И в этом наши цели с органами надзора вполне совпадают. Хотелось бы, чтобы надзор Банка России в большей степени имел содержательную основу и в меньшей - формализованную. Чтобы при определении мер воздействия учитывалась существенность ошибки, ее влияние на финансовые показатели работы банка. В международной практике главным условием эффективного надзора считается общая зрелая культура ведения бизнеса. Хорошо известен афоризм: надзор не может быть совершенным, если отсутствует совершенный поднадзорный. Значит, и надзору, и банкам еще предстоит пройти немалый путь, чтобы приблизиться к совершенству.

3. Среди безусловно полезных нововведений хотелось бы в первую очередь назвать Указание N 1379-У "Об оценке финансовой устойчивости банка в целях признания ее достаточной для участия в системе страхования вкладов". Принципиальная новизна этого документа, на мой взгляд, связана с вполне четко выраженным стремлением регулятора оценить содержательную сторону работы банка. Использование для финансового анализа коэффициентов, отражающих состояние активов, капитала, доходности, ликвидности, управления рисками, позволяет банковскому надзору достаточно адекватно оценивать профессиональность ведения бизнеса в банке, долгосрочность намерений его акционеров и топ-менеджеров. Мониторинг этих показателей, осуществляемый самим банком, позволяет, в свою очередь, управлять им с большей эффективностью и соответственно повышать его надежность.

К аналогичным нововведениям Банка России, которые также считаю полезными и направленными на повышение устойчивости и стабильности работы кредитных организаций, отнесу и требование о ежедневном расчете экономических нормативов (Инструкция N 110-И). Скажу по собственному опыту: обязанность ежедневно контролировать риск ликвидности заставила нас создать собственную систему финансового мониторинга движения денежных средств и внести изменения в организацию системы управления ресурсами, что, в конечном счете, сделало ее более эффективной.

Говоря про лишнее в надзоре, вероятно, не скажу ничего нового. Очень обременительны для банка требования по отчетности, многообразие которой вряд ли можно объяснить экономической или иной целесообразностью.

4. Как и многие другие, "Республиканский банк" неоднократно проходил процедуру и комплексных, и тематических проверок регулятора. Особенно много их было на этапе вхождения в ССВ. Наш опыт свидетельствует, что квалификация сотрудников, которые приходили в банк с целью его комплексной проверки, была исключительно высокой. А руководители комиссий - профессионалы очень высокого уровня. Эти люди запомнились, готов назвать их фамилии. Многое из их подходов к оценке различных направлений деятельности банка мы взяли на вооружение и используем сегодня в своей работе.

5. Чаще всего это те вопросы, где есть либо неоднозначная трактовка правовых норм и положений банковского законодательства, либо расхождение между отдельными нормативными актами, регулирующими одни и те же вопросы. Иногда это касается применения отдельных норм законодательства на практике. Яркий тому пример - Закон о легализации. Уже очень много сказано о том, что заложенные в нем критерии сомнительности операций и сделок размыты, и по этой причине достаточно большое их число становится объектом внимания банка. В то же время получение от клиента необходимых документов или сведений, проверка информации - процессы весьма трудоемкие. И работа банка в этом направлении далеко не всегда подкреплена законодательно. Считаю, что если бы действовал избирательный, а не валовый метод отправки сообщений в Росфинмониторинг, эффективность нашей работы в этом направлении могла бы существенно возрасти.

Другая тема, где также нередки споры,- применение мотивированного суждения при оценке финансового состояния заемщика и определении группы риска для формирования резервов. Достаточно часто надзор подвергает сомнению профессиональное суждение банка, нередко игнорируя, например, тот факт, что банк на протяжении длительного периода управляет кредитным риском с очень высокой эффективностью, не имея на своем балансе ни просроченных ссуд, ни просроченных процентов. А ведь это как раз и подтверждает, что в своих профессиональных суждениях банк не ошибался.

Мы понимаем, что в нормативных документах сложно предусмотреть и регламентировать все случаи, возникающие в практической деятельности. И не всегда банк может аргументировать свою позицию стандартными доводами. Тем не менее для обеих сторон очень важно при обсуждении добиваться взаимопонимания, умения принимать противоположную точку зрения, если она обоснована и если суждение банка свидетельствует о владении ситуацией и понимании рисков.

7. Считаю этот шаг пока преждевременным. Система банковского надзора должна сложиться в полном объеме. Еще предстоит включение в надзорную практику международных стандартов финансовой отчетности. Перевод российской банковской системы на МСФО только начался.

6. Разделяю.

А.Филиппов

Председатель правления

"Республиканского банка"

Требуется ясность

1. Источник проблем, возникающих между регулятором и банками, на мой взгляд, один. Дело в том, что задачи, которые Банк России ставит как перед собой, и так и перед всей банковской системой, нередко слишком сложны для линейного решения в существующих экономических и политических условиях, В результате регулятор создает нормативные акты, временами противоречащие существующему законодательству (наиболее яркий пример - борьба с обналичкой), или облекает свои требования в форму рекомендаций, но обязательных к исполнению.

Неизбежное следствие этого - многовариантность в трактовках нормативных актов, выпускаемых Банком России, что, безусловно, ведет к субъективизму как со стороны регулятора, так и со стороны банков.

Думаю, что для разрешения данной ситуации необходим более взвешенный подход к подготовке инструкций, указаний и положений, предусматривающий серьезную правовую экспертизу на предмет соответствия готовящегося документа уже принятым, "работающим" законам. Чрезвычайно полезными были бы консультации с банковским сообществом по поводу соотнесения процедур, прописываемых в документе, с существующей банковской практикой.

2. В общем нет. Думаю, в каждом регионе складываются свои отношения с регулирующими органами. Мне, как нижегородскому банкиру, хочется особенно подчеркнуть те добрые отношения, которые сложились у нас с ГУ ЦБ РФ по Нижегородской области, Благодаря действиям его руководства в области создана четко функционирующая структура, в которой наряду с жестким администрированием, дисциплиной и требовательностью к работающим в ней банкам нет места бездумному диктату, а есть эффективное взаимодействие, знание специфики нашей работы и открытость к продуктивному диалогу.

3. Основную их часть считаю полезными. Хотя ряд документов, недостаточно четко формализующих отношения между банками и регулирующими органами безусловно требует дальнейшей доработки. Примеры - Положение N 254-П, касающееся мотивированного суждения, или неоднозначные трактовки Банком России отдельных норм Закона N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма".

4. В принципе удовлетворен.

5. Отсутствие возможности однозначной трактовки нормативных документов неизбежно создает поле для субъективизма, что ведет к конфликтам. Примеров, к сожалению, много. Касаясь упомянутого выше мотивированного суждения, следует отметить, что у нас нет четких аспектов оценки финансового положения заемщика, и банку разрешено разработать собственные критерии оценки. Но, изучая банковский документ, даже не Банк России, а его конкретный представитель имеет право оспорить банковский подход и подогнать под собственное видение проблемы.

7. Считаю эту меру совершенно лишней и даже искусственной, поскольку Банк России вполне справляется со своими обязанностями: основная часть его требований - особенно, когда речь идет о прозрачности собственников банка, о личной ответственности менеджеров, о требованиях по обеспеченности кредитов - не вызывает никаких сомнений. А различные досадные нестыковки - неизбежная составляющая работы, проводимой в таких непростых условиях и в таком высоком темпе.

М.Гапонов

Председатель правления

КБ "Ассоциация"

г. Нижний Новгород

Требования должны быть выполнимыми

1. Если рассматривать отношения регулятора как надзорного органа и банка как непосредственного участника всех процессов, происходящих в банковской системе, я бы выделил группу вопросов, связанных с контролем за деятельностью коммерческих банков и вызывающих, как правило, пристальный интерес обеих сторон. Это вопросы, связанные с проверкой отчетности, своевременностью ее предоставления, с взаимодействием на предмет внедрения Банком России новых нормативов или инструкций. Крайне важно, чтобы нововведения не ложились серьезным бременем на деятельность банков, а были рациональны и разумны.

2. Говорить о том, что надзор слишком жесткий, не приходится. Мы живем в пору, когда вопросы, связанные с особым контролем (например, контролем по противодействию легализации доходов, полученных преступным путем), крайне важны. И большинство банков, которые ведут нормальный бизнес, понимают это и правильно к этому относятся. Другое дело, что задача Банка России - организовать работу так, чтобы она была достаточно эффективной и, может быть, более понятной банкам. Порой жесткость мер сразу же влечет за собой серьезные санкции, хотя регулятор прежде мог бы разобраться в конкретной ситуации и понять причины, почему, например, не представлена вовремя информация и т.д. Существует необходимость в дополнительном диалоге по выработке подходов, возможно, в более частых встречах руководителей банков и представителей надзора. Кстати сказать, эти вопросы очень часто обсуждаются и в Ассоциации "России", и в АРБ, и внутри Банка России.

Что касается зарубежной практики, то требования, которые предъявляются регуляторами в других странах по нашему роду деятельности, известны. И я бы не сказал, что они существенно отличаются от российской практики, тем более что Банк России очень активно общается с национальными банками Германии, Франции. И модель, которая строится в России, кардинально не отличается от зарубежных: надзор, повышенный контроль за системой управления рисками в банках, вопросы, связанные с эффективностью раскрытия информации (скажем, по потребительским кредитам, что крайне важно). Так что выделить из иностранного опыта нечто принципиально отличное от российского я бы не взялся. В общем и целом все регуляторы делают одно и то же.

3. Здесь будет справедливо выделить вопросы, связанные с системой страхования вкладов и требованиями регулятора к кредитным организациям, претендующим на участие в ССВ. Был проведен достаточно жесткий отбор, что, с моей точки зрения, абсолютно правильно, поскольку имели место надлежащая проверка и выводы о том, кто из банков вправе попасть в эту систему и работать со вкладами физических лиц. Это - в определенном смысле завоевание в части требований. Другим важным завоеванием можно назвать повышение контроля в сфере противодействия легализации преступных доходов. Еще раз подчеркну: Банку России следует продолжать это движение, но с выработкой, может быть, каких-то более гибких форм взаимодействия с банками.

Стоит также выделить вопросы, связанные с упорядочением регламентации по потребительским кредитам и раскрытием эффективной процентной ставки. Очень многие банки скрывали эту ставку в различных комиссиях, штрафах и т.д. Важно и продвижение в области создания резервов при кредитовании: в известное Положение N 254-П вносятся изменения, поскольку регулятор прислушивается к позиции коммерческих банков.

Отмечу и вопросы, связанные с содействием капитализации банковской системы. Речь идет о такой важной теме, как участие иностранного капитала в уставных капиталах банков, где постепенно снимаются ограничения, Определенные требования предъявляются к субординированным кредитам, что тоже является частью вопроса капитализации банковской системы.

Наконец, я выделил бы особо внедрение МСФО и положений Базеля II - здесь тоже заметно поступательное движение.

4. Те проверки, которые проходили у нас, проводились квалифицированными сотрудниками. Хотя, конечно же, в процессе работы сталкиваешься с разными людьми. Любой банк подтвердит, что на уровне исполнителя встречаются и определенный субъективизм, и незнание каких-то вещей из-за отсутствия надлежащего опыта и т.д. Безусловно, такие случаи есть, но я не сказал бы, что они носят массовый характер: в целом позиция надзорного органа всегда основана на законе.

5. При написании новой инструкции регулятору порой достаточно сложно учесть мнение всех банков - возможно, автор документа не знает нюансов. Приведу простой пример. Есть Инструкция N 112-И, устанавливающая для банков требования по нормативам. DeltaCredit - банк ипотечный, и сейчас мы делаем все возможное для того, чтобы норматив для такого банка, эмитирующего облигации с ипотечным покрытием, был снижен с 14 до 10%. Мы уже представили регулятору свои соображения и надеемся, что нас услышат. Этот пример иллюстрирует тот факт, что порой надзорный орган выпускает документы, не прогнозируя, насколько те или иные требования необходимы и главное - выполнимы. И здесь, конечно, трудно переоценить полезность регулярных рабочих встреч практикующих банкиров и представителей надзора - они необходимы для того, чтобы требования к банкам были не только основанными на реалиях, но и гибкими, исполнимыми. Это никак не противоречит жесткости контроля, наоборот, делает его более эффективным. Чтобы банковская система нормально функционировала, необходимо вырабатывать единые подходы.

6. Здесь есть свои плюсы и минусы. Если отвечать в общем, не вдаваясь в детали, то банковский надзор должен быть построен разумно. В ситуациях постоянных "перегибов" то, как ни называй надзор: дифференцированным, централизованным или еще каким-то, - он не будет эффективен. Задача в том и состоит, чтобы построить логичный, гибкий и эффективный механизм контроля и управления.

7. Я пока не вижу особых предпосылок или острой необходимости в передаче функций какой-то новой регулирующей мегаструктуре. Нынешний банковский регулятор вполне справляется со своей задачей. Есть закон о Банке России, где совершенно четко прописаны его права, обязанности и функции. Все структуры ЦБ работают сегодня достаточно эффективно, каждый департамент отвечает за определенное направление деятельности. Так что не вижу особой нужды менять что-либо именно сейчас.

К.Артюх

Директор юридического департамента

банка DeltaCredit

Подписано в печать

28.02.2007

————