"Налоговый вестник: комментарии к нормативным документам для бухгалтеров", 2005, N 8

<КОММЕНТАРИЙ

К ПОСТАНОВЛЕНИЮ ПЛЕНУМА ВАС РФ ОТ 15.12.2004 N 29

"О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ ПРАКТИКИ ПРИМЕНЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНОГО

ЗАКОНА "О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВЕ)" <*>>

(Продолжение. Начало см. "Налоговый вестник: комментарий

к нормативным документам для бухгалтеров", 2005 N N 6, 7)

     
   ————————————————————————————————
   

<*> Для удобства пользования текст Постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 N 29 и комментарий к нему объединены; при этом текст документа выделен полужирным шрифтом, текст комментария - светлым курсивом.

8. При рассмотрении арбитражными судами заявлений конкурсных кредиторов об исключении их собственных требований из реестра требований кредиторов следует учитывать, что согласно пункту 1 статьи 9 ГК РФ граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права. Поскольку реализация требования к должнику представляет собой одну из форм осуществления гражданского права, кредитор вправе отказаться от его реализации. В этом случае арбитражный суд выносит определение об исключении требований такого кредитора из реестра. Законодательство не допускает повторного обращения кредитора с требованием к должнику, так как его требование уже было рассмотрено в рамках дела о банкротстве и по этому требованию принят соответствующий судебный акт.

По смыслу пункта 1 статьи 23 Федерального закона "Об исполнительном производстве" лица, требования которых исключены по их заявлению из реестра требований кредиторов, при последующем прекращении производства по делу о банкротстве должника не вправе повторно обратиться за принудительным исполнением соответствующего судебного акта.

Комментарий

В комментируемом пункте Постановления Пленума ВАС РФ от 15.12.2004 N 29 (далее - Постановление N 29) Суд фактически решает два вопроса: может ли кредитор отказаться от своих требований и на каких условиях он может это сделать. Очевидно, что для надлежащего течения процесса банкротства и, как следствие, наилучшей защиты прав участников этого процесса и заинтересованных лиц желательно, чтобы реестр требований кредиторов отражал полную информацию, касающуюся банкротства, то есть должны быть заявлены все имеющиеся требования. Это является залогом правильности решения о выборе процедуры банкротства, подлежащей применению, а также решений, касающихся управления предприятием-должником в кризисной ситуации. В то же время очевидно, что цели банкротства не должны служить основанием для пересмотра принципиальных положений гражданского законодательства о дееспособности субъектов.

С учетом приведенных ограничений ВАС РФ со ссылкой на п. 1 ст. 9 Гражданского кодекса Российской Федерации (ГК РФ) указывает на то, что право кредитора не взыскивать задолженность и, следовательно, не принимать участия в процессе банкротства не должно ограничиваться, поскольку субъекты гражданского оборота осуществляют принадлежащие им права и обязанности по своему усмотрению. Однако уже в п. 2 ст. 9 ГК РФ сформулировано правило, согласно которому отказ от реализации прав не означает их прекращения, если законом не установлено иное. В данном случае Суд разъясняет, что по смыслу процессуального законодательства и Федерального закона от 21.07.1997 N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве" речь идет как раз о таком исключении. Кредитор, отказавшийся от реализации права взыскать долг через банкротство, не может предъявлять свое требование к должнику повторно ни в рамках дела о банкротстве, ни после его прекращения, поскольку, по мнению ВАС РФ, отказ от включения требований в реестр приравнивается к отказу взыскателя от взыскания. По нашему мнению, правильность такого подхода неочевидна в силу той же ст. 9 ГК РФ, содержащей фундаментальный принцип гражданских правоотношений, так как кредитор, используя право не включать свое требование в реестр требований кредиторов, не отказывается от права реализовать такое требование. В то же время, создавая своим толкованием исключение, упомянутое в п. 2 ст. 9 ГК РФ, и подразумевая фактически "отказ от внесения в реестр означает отказ от взыскания", ВАС РФ, по-видимому, преследует цель пресечь возможность недобросовестного поведения заинтересованных субъектов в деле о банкротстве.

При этом за пределами судебного толкования остался тесно связанный с рассмотренным весьма важный вопрос: может арбитражный управляющий внести требование в реестр по собственной инициативе или это делается только по желанию кредитора? При втором подходе - если кредитор сначала изъявил волю на внесение требования в реестр, а потом отказался - решение ВАС РФ выглядит более справедливым. Однако Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон N 127-ФЗ) не дает однозначного ответа на этот вопрос: п. 6 ст. 16 этого Закона указывает только на то, что требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих состав и размер требований, если иное не определено Законом N 127-ФЗ. При этом известны случаи, когда арбитражные управляющие включают требования в реестр самостоятельно с последующим уведомлением кредитора или когда кредиторы "придерживают" требования либо часть требований, не заявляя их в банкротстве, с целью их последующего использования.

9. Требования кредиторов, включенные в реестр требований кредиторов на основании Федерального закона от 08.01.1998 N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", не подлежат повторному рассмотрению арбитражным судом для целей их включения в реестр при переходе к процедурам, осуществляемым в соответствии с Законом о банкротстве. Разногласия, возникающие между кредиторами и арбитражным управляющим по таким требованиям, рассматриваются судом в соответствии с пунктами 10 - 11 статьи 16 и статьей 60 Закона.

Комментарий

В данном пункте Постановления N 29 ВАС РФ уточнил переходные положения, необходимость которых связана с тем, что Закон N 127-ФЗ изменил порядок подтверждения задолженности, ужесточив требования. Прежнее законодательство о банкротстве допускало признание арбитражным управляющим и внесение в реестр требований задолженности, не подтвержденной судебным решением. Суд определял размер обязательств должника лишь в случае спора. В остальных случаях вопрос должен был решаться арбитражным управляющим (см. п. п. 4 - 5 ст. 4, ст. 63 Федерального закона от 08.01.1998 N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)". Таким образом, с принятием Закона N 127-ФЗ возникла некоторая "неравноценность" требований, включаемых в реестр по старым и по новым правилам, при этом новые требования включаются только на основании судебного решения, что, очевидно, более весомо. Однако ВАС РФ с целью не допустить пересмотра всех реестров в процессах банкротства, начатых еще согласно Федеральному закону от 08.01.1998 N 6-ФЗ, приравнял по юридической силе требования, уже имеющиеся в реестре, и требования, вновь вносимые, применительно к которым действует новый порядок.

Суд также указывает на то, что возникшие разногласия по "старым" требованиям разрешаются в судебном порядке, то есть спорные требования все же должны быть утверждены судебным актом. Обратим внимание: в соответствии с п. 1 ст. 60 Закона N 127-ФЗ такое определение суда может быть обжаловано, что также является весьма важным разъяснением процессуального характера, данным ВАС РФ в Постановлении N 29.

10. В силу пункта 1 статьи 18 Закона о банкротстве комитет кредиторов состоит из физических лиц, которые избираются по предложению конкурсных кредиторов и уполномоченных органов. Государственные и муниципальные служащие могут избираться членами комитета кредиторов по предложению уполномоченных органов. В законодательстве не содержится требований о том, что члены комитета кредиторов должны состоять в трудовых отношениях с конкурсным кредитором или уполномоченным органом. Между тем законодательство не запрещает избранному члену комитета кредиторов состоять в трудовых отношениях с предлагавшим его к избранию кредитором или уполномоченным органом или в гражданско-правовых отношениях (например, на основании агентского договора или договора поручения).

Представителем работников должника может быть лицо, являющееся работником должника, а также лицо, состоящее в иных правовых отношениях с работниками должника, которые уполномочивают таких лиц действовать в качестве своего представителя.

Комментарий

Разъяснения ВАС РФ, содержащиеся в п. 10 Постановления N 29, связаны с необходимостью внести ясность в вопрос определения основных критериев, которым должен отвечать член комитета кредиторов. Позиция ВАС РФ такова, что, поскольку Закон N 127-ФЗ не требует иного, необходимыми являются только два условия:

1) член комитета кредиторов должен быть физическим лицом (членом комитета не может быть организация);

2) член комитета кредиторов должен быть избран по инициативе конкурсных кредиторов или уполномоченного органа.

При этом ВАС РФ обращает внимание на то, что наличие трудовых отношений между кредитором и его представителем в комитете не является обязательным; следовательно, членом комитета кредиторов может являться, например, лицо, обладающее специальными познаниями в области финансов, управления, юриспруденции или в иных необходимых сферах и действующее по доверенности. Нет также никакого запрета на то, чтобы оказание такой услуги кредитору было возмездным и осуществлялось на основании договора. Подходящими договорными конструкциями являются посреднические договоры: договоры поручения или агентские договоры. В то же время член комитета кредиторов может состоять с кредитором и в трудовых отношениях, поскольку это также не запрещается Законом N 127-ФЗ.

Статус государственного или муниципального служащего также не является препятствием к занятию места в комитете кредиторов, однако, по смыслу разъяснения ВАС РФ, только в случае, если лицо, имеющее вышеупомянутый статус, было избрано по предложению государственного органа или органа местного самоуправления; чиновники могут представлять только публичную власть. Такой подход, видимо, следует из содержавшегося в п. 1 ст. 11 Федерального закона от 31.07.1995 N 119-ФЗ "Об основах государственной службы Российской Федерации" <**> принципиального запрета для государственных служащих заниматься другой оплачиваемой деятельностью, кроме педагогической, научной или иной творческой, ныне подтвержденного только запретом на осуществление предпринимательской деятельности и на участие на платной основе в деятельности органа управления коммерческой организации (см. ст. 17 Федерального закона от 27.07.2004 N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации"). Представление же интересов государственного органа, по-видимому, будет означать для государственного служащего исполнение должностных обязанностей. Однако обратим внимание на следующее: ни в одной статье Закона N 127-ФЗ не указывается на то, что участие в комитете кредиторов является оплачиваемой деятельностью или, тем более, предпринимательской. Подразумевается, что все члены комитета кредиторов представляют чьи-то интересы и вопрос о наличии или отсутствии вознаграждения за такие услуги должен быть решен отдельно между представителем и представляемым. Запрета на безвозмездное представление в данной ситуации физическим лицом интересов юридического лица в действующем законодательстве не существует. Таким образом, с формальной точки зрения, государственные служащие могли бы участвовать в комитете кредиторов на безвозмездных началах, если бы не комментируемое положение Закона N 127-ФЗ, подтвержденное ВАС РФ.

     
   ————————————————————————————————
   

<**> Этот Федеральный закон утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 27.07.2004 N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации".

Что касается представителя работников должника, то он может также быть или не быть работником предприятия-должника: факт наличия трудовых отношений не увязывается с возможностью выступать в качестве представителя. Его отношения с трудовым коллективом могут быть оформлены иначе. При этом ВАС РФ не отвечает на чисто процедурный вопрос: как должны или могут оформляться такие отношения, поскольку трудовой коллектив не является юридическим лицом и заключение договора поручения либо агентского договора в данном случае затрудняется отсутствием субъекта права на стороне трудового коллектива.

Возможно, в данном случае следует применять по аналогии положения Трудового кодекса Российской Федерации (ТК РФ), регулирующие отношения по социальному партнерству в сфере труда (см. разд. II ТК РФ): представительные органы работников формируются через соответствующую профсоюзную организацию.

11. Поскольку согласно абзацу второму пункта 5 статьи 17 Закона о банкротстве передача права голоса членом комитета кредиторов иному лицу не допускается, член комитета кредиторов не вправе выдавать доверенность представителю для голосования на заседаниях комитета кредиторов и для принятия иных решений, входящих в компетенцию комитета кредиторов.

Комментарий

Процитированная в п. 11 Постановления N 29 норма Закона N 127-ФЗ предельно проста и не допускает никаких исключений. Ее смысл - в достижении стабильности состава комитета кредиторов и обеспечении личного участия конкретных (избранных в установленном ст. 17 этого Закона порядке) лиц. Ту же цель личного участия преследует и ограничение на избрание в состав комитета кредиторов юридических лиц. Поскольку одним из главных механизмов, используемых в российской правовой системе для наделения лица каким-либо правом, является выдача доверенности, ВАС РФ указывает на то, что данный инструмент не должен использоваться при распоряжении правом голоса в комитете кредиторов.

Разъяснение ВАС РФ, скорее всего, имеет гораздо более глубокий смысл, чем это кажется на первый взгляд. В данном случае следует обратить внимание на терминологический нюанс, который, по всей видимости, и стал причиной такого разъяснения. Дело в том, что само понятие "передача права", о которой идет речь в п. 5 ст. 17 Закона N 127-ФЗ, подразумевает утрату права передающим субъектом и приобретение его другим субъектом - тем, кому право передано. Такая позиция, помимо чисто семантической составляющей, подтверждается, например, смыслом п. 3 ст. 37, ст. ст. 79, 85, п. 3 ст. 103 ГК РФ. При выдаче же доверенности можно говорить не о передаче права, а только о наделении правом, поскольку по смыслу ст. 185 ГК РФ и сложившейся на ее основе правоприменительной практики лицо, выдавшее доверенность, не лишается оговоренных в ней прав. Иными словами, при выдаче доверенности возникает еще один управомоченный субъект, тогда как при передаче права он просто меняется.

ВАС РФ, разъясняя положения п. 5 ст. 17 Закона N 127-ФЗ, делает акцент на смысл правовой нормы вопреки ее буквальному содержанию, то есть фактически исправляет техническую ошибку законодателя, расширяет сферу действия нормы своим толкованием, при этом вполне оправданно используя тонкий правотворческий механизм, который предоставлен в распоряжение высших судов в правовой системе Российской Федерации и применение которого более чем оправданно применительно к Закону N 127-ФЗ.

(Продолжение см. "Налоговый вестник: комментарии к нормативным документам для бухгалтеров", 2005, N 9)

А.С.Ермоленко

К. ю. н.,

ведущий юрисконсульт

компании "ФБК"

Подписано в печать

06.07.2005

     
   ——————————————————————————————————————————————————————————————————
————————————————————
——